Уроки любви для повесы - Страница 21

Еве казалось, что она едва различает свой голос, потому что в ВИП-зоне «Сирены» слышались взволнованные голоса.

Она была уверена, что необычайно большая толпа посетителей ночного клуба в понедельник не имеет ничего общего с Зигги Престоном – известным продюсером, который приходил посмотреть ее выступления весь прошедший месяц. Причиной всеобщего оживления были фотографии в вечерних газетах. На этих снимках Ева целовалась с Заккео. Не замечать новости было трудно, когда на первой полосе газет красовалась крупномасштабная фотография обручального кольца Евы.

Под одним из снимков была подпись: «История о трех кольцах», в которой было рассказано, ради чего она затевала свои помолвки.

Еве следовало облегченно вздохнуть, когда она уехала из пентхауса Заккео, отключила телефон и погрузилась в работу. Однако она не переставала вспоминать о последнем пункте брачного договора. Ева не забыла ужасную новость, которую сообщил ей доктор шесть лет назад.

Она почти сожалела о том, что не сказала Заккео о своей неспособности рожать. Тогда он отверг бы ее, как сделали два ее поклонника, заявившие, что не воспринимают ее как полноценную женщину.

Ева сжала рукой микрофон, стараясь успокоить душевную боль. Аккомпаниатор-пианист кивнул ей, и она откашлялась, приготовившись спеть балладу.

Ева дошла до середины песни, когда в зале появился Заккео. Посетители зашушукались. Он оглядел ее с головы до ног, потом посмотрел ей в лицо. Словно по мановению волшебной палочки столик перед сценой опустел. Кто-то взял пальто Заккео. Ева наблюдала, как он расстегивает пуговицу смокинга, отодвигает стул и садится напротив нее.

Ощущение дежавю оказалось настолько реальным, что Ева чуть не убежала со сцены. Допев, она улыбнулась и приняла аплодисменты, а потом подошла к Заккео, который демонстративно протянул ей стул.

– Что ты здесь делаешь? – в ярости прошептала она.

Заккео неторопливо притянул ее к себе, расцеловал в обе щеки, а потом отступил назад, чтобы полюбоваться ею.

– Ты явно задержишься на работе, поэтому я поужинаю с тобой здесь, – ответил он.

– Не надо было этого делать. – Ева хотела стереть со щек его поцелуи. – К тому же я не могу. Мой перерыв всего двадцать минут.

– Сегодня твой перерыв продлится час. Так будет каждый вечер, когда я решу поужинать с тобой здесь, а не дома. Присядь и улыбнись, моя певунья, и притворись перед жаждущей сенсаций аудиторией, что ты безумно рада видеть своего жениха, – твердо произнес Заккео.

Глава 9

Заккео наблюдал, как на лице Евы одна эмоция сменяет другую: сопротивление, раздражение, сексуальное осознание. Она немного смутилась, когда кто-то громко похвалил ее пение. Заккео только взглянул в сторону подвыпившего посетителя, и тот умолк.

Заккео стиснул зубы, заметив, что Ева смотрит на него с вызовом. Точно так же она глядела на него, пока они обсуждали последний пункт брачного договора. Она отреагировала очень бурно и казалась расстроенной.

Да, его беспокоило, что она считает отвратительной саму идею создать с ним семью. Будь у нее выбор, Ева предпочла бы более достойного отца для своих детей. При мысли об этом Заккео стало не по себе.

Промаявшись от волнения весь день, Заккео наконец не выдержал, прервал видеоконференцию и вышел из офиса. Он собирался поехать домой и выпить виски за скорейшее уничтожение Оскара Пеннингтона. Но вместо этого он переоделся в смокинг, вышел из пентхауса и направился в «Сирену».

Женщина, занимающая все его мысли, присела за стол. До встречи с Евой Пеннингтон Заккео не вел себя как собственник. Рядом с ней он испытывал дикое желание доказать каждому мужчине в пределах его досягаемости, что Ева принадлежит ему. Это чувство тревожило его, потому что от него не удавалось избавиться. И не важно, что сейчас Ева сидит напротив, старается не смотреть ему в глаза и поигрывает пальцами с ножкой бокала.

– Мне не нравится, что ты тайком от меня поменял мой рабочий график, Заккео, – сказала она.

Он не понимал, почему вдруг возбудился, услышав, как она произносит его имя. Боже, так он окончательно потеряет голову.

Отпив шампанского, Заккео кивнул официантам, готовым подавать ужин.

– Мы либо ужинаем здесь, либо едем в мой пентхаус, – сказал он. – Ты должна благодарить меня за то, что я приехал сюда.

Она одарила его сердитым взглядом:

– По-моему, ты застрял в Средневековье!

– Со временем ты поймешь, что я всегда добиваюсь своего, Ева. Всегда.

Их взгляды встретились, и атмосфера стала еще напряженнее.

– А тебе не приходило в голову, что я, возможно, согласилась бы поужинать с тобой, если бы ты меня пригласил? – спросила она.

Он удивился:

– Правда?

Она пожала плечами:

– Теперь ты никогда об этом не узнаешь. Нам нужно обсудить брачный договор.

Он интуитивно знал, что она снова ему откажет.

– Сейчас не время и не место, – сказал он.

– Я не… – Она умолкла, когда официанты принесли первое блюдо. Словно вспоминая, где они находятся, Ева оглянулась, глубоко вдохнула и наклонилась вперед: – Я его не подпишу.

Прежде Ева заявила, что не может его подписать.

От горечи в его жилах застыла кровь.

– Потому что мысль о вынашивании моего ребенка приводит тебя в ужас, – произнес он.

Ева сжала нож, однако, не забывая о манерах, направила его на тарелку, чтобы порезать стейк.

– Зачем тебе нужно, чтобы я стала матерью твоих детей? Я полагала, ты не захочешь иметь рядом с собой яркое напоминание о том, через что ты прошел.

– Возможно, я единственный, кто восстановит доброе имя Пеннингтонов, которого ему сейчас катастрофически не хватает.